Истории собак из моей жизни
КОРОТКИЕ РАССКАЗЫ О СОБАКАХ
Родилась я в год Собаки и очень любила в детстве смотреть на самую яркую звезду у Луны слева. Когда я выросла, выяснилось,
что это Сириус.
А Сириус собачья звезда, т.к. расположена в созвездии Гончих Псов. Привязанность моя, следовательно, закономерна. Все
собаки, каких я встречала в жизни, считали прямым долгом при близиться ко мне и неприменно ткнуться носом в ноги, обнюхав меня и получить обо мне нужную информацию. Что делать? Своя.
История первая. “Найда”
Было это у самого синего в мире моря, которое все зовут Чер ным. С берегов Невы привезла сюда меня мама на золотой песочек, семилетнюю девочку. Какое было счастье дышать мо рем, рыться в песке! Целый день ползай, ройся, радуйся всему, что тебя окружает. За 24 дня надо каждой своей клеточкой впи тать в себя все полезное.
Итак, мы старательно впитываем все ароматы, которые несет легкий морской ветерок. А вместе с ним прилетает и степной. Мы дышим, дышим и радуемся. Готовы ни есть, ни пить, только бы надышаться. Но как ни крути, а в животе все равно запищит и захочется пойти туда, что на это время мы называли своим до мом . Ближе к полдню прибежала к нам на берег соседская девоч ка.
-“Ой, вы, что идете домой? А там Найда с цепи сорвалась.”
-“Надо скорее идти ,” заторопилась я.
-“Да, пока мы одеваемся, пока идем, Найду поймают и поса дят на цепь.” -сказала мама. Через полчаса мы были возле распах нутой калитки. Двор был пуст. Ничего не нарушало тишину и по кой. Никого не видать во дворе, заросшим кизилом, виноградом, акацией, персиками.
Мы перешагнули ограду и пошли к своему домику. Но едва сде лали несколько шагов по двору, как из-под куста дикого шипов ника выскочила маленькая собачка... Боже, неужели это и есть злюка и грозный страж нашего покоя?
“Найдочка, неужели это ты?”-я наклонилась, чтобы коснуться собаки, но не рискнула. Найда, молча, подошла и строго обнюха ла мои ноги, уткнув свой резиновый нос в голые коленки. Найда узнала запах и звук моих чвыкающих шагов. А узнав, тут же ушла по своим делам.
Вот тебе и злюка! Да, ведь будка Найды была рядом с тропин кой, по которой я каждый день ходила. А не видали мы друг друга из-за разросшейся акации. Найда давно знала, как я иду по утрам: чвык-чвык. А вечером тоже: чвык-чвык. Знала, как я оста навливаясь, возможно, рядом с ней, запракидывала голову к огромным звездам и вздыхала:
“Ах, как хорошо, мама.” Найду, действительно, быстро пой мали, посадили на цепь и я ее уже ни разу не видела. А жаль.
История вторая “Любопытство”.
Наблюдая за животными и птицами, я давно заметила, что почти моментально, они определяют все мои возможности. В мире жи вотных тут же догадаются, что ты болен, а значит не опасен. В то лето мы не смогли уехать долеко от города, чтобы немного по дышать чистым воздухом и отдохнуть от городской суеты и пы ли. На окраине, где-то за Шувалово, мама сняла комнатку и мы на две недели стали дачниками. Хозяйка, опрятная и приветливая, быстро познакомилась с нами и рассказала о себе все, что могла.
“Родила я шесть сыновей, а теперь все кто куда разбежались. Кукую одна,” -загрустит к вечеру хозяюшка, сидя на высоком крыльце, глядя, как заходит усталое солнце. А потом очнется:
“Ну, да ладно. Пора на работу.” Она уходила в огород, к буд ке, где сидела серая, похожая на волчицу, овчарка.
“Мы пошли,”- уже за калиткой хозяйка по машет рукой. Каждую ночь они обе, хозяйка и овчарка, ходили на службу, сто рожить какой-то там объект. Рано утром возвращались домой.
Весь день овчарка спала в будке, на огороде. А я сидела между грядок и читала книги. Я знала, что овчарка тут, рядом, а собака знала, что я сижу почти под ее носом и никуда не ухожу, пока за мной не придет мама. Знала она про меня все, что ей было нуж но знать. Одного только недостовало: невозможно дотянуться, чтобы понюхать и пообщаться поближе. Лично мне этого и не надо.
Я даже не подозревала, что мою серую соседку мучает любопыт ство. Истекали наши две недели. Нам нравилось жить в типично русском доме с чистыми половиками на полу, с ковриками на стенке и большой рамой, со множеством фотографий под стек лом. Взглянешь на такую стенку, а родня вся тут, рядом с тобой и тоже смотрит на тебя.
Оставались считанные дни, я дольше сидела на огороде. И вдруг утром, неожиданно приехал из города младший сын хозяйки. Я уже была на огороде, когда он с шумом ворвался в нашу тихую жизнь.
Он позвал собаку и она, гремя цепью, выскочила из будки. Па рень тут же снял с овчарки ошейник.
“Пошли купаться.”- крикнул он, взмахнув полотенцем.
Моя соседка была свободна. Какое счастье! Она будет сейчас бегать, играть со своим молодым хозяином. Да и кому не хо чется вспомнить приятные мгновения, которые испытывал, ког да был молод и хорош собой ? Она была счастлива. Но когда можно удовлетворить любопытство, если не сейчас, а? Овчарка одним прыжком оказалась у моих ног, прижалась к коленкам и застыла, не отрывая восторженного взгляда от хозяина.
Не знаю как, но из моей груди вырвался звук, похожий на писк и визг одновременно. Я боялась больших собак, особенно чужих. Мне всегда внушали, что собаки и вообще животные не любят тех, кто их боится.
Поэтому изо всех сил старалась скрыть свой маленький ужас. Кроме того, нас никто не знакомил.
“Ну же, пошли.”- хозяин нетерпеливо хлопнул себя по ноге и побежал. Собака бросилась за ним. За два дня до отъезда мама сильно заболела и мы решили, не медля, ехать домой. Наскоро собрались. Хозяйка помогла найти машину. И вдруг она говорит мне:
“Подожди, приведу сейчас подружку твою - попрощаться.”
Овчарку привели, просто держа за ошейник. Она все поняла. Подошла ко мне, лизнула в щеку, потом уткнулась носом в мой подол и замерла. Мы обе знали, что уже никогда не увидемся.
сентябрь 1998г.
Третья история “Нянька”
Это была небольшая семья. Отец, высокий, ещё молодой, но уже известный в своих кругах физик. Его интеллигентная, спокой ная внешность облагораживала всю семью. Мать была просто домохозяйкой, но во всем её облике видилось достоинство, а сквозь теплую простоту просвечивала порода.
Старшему сыну лет десять, не больше. С белокурыми завитуш ками он очень походил на Тома Сойера. Необычно вежливый мальчик привлекал всеобщее внимание.
Младшему Коленьке шел седьмой месяц. Он только что научился ходить. Однажды Коленька и его мама зашли к нам “на огонёк”, познакомиться. И тут, сидя на завалинке, женщина рассказала немного о себе. Восемь лет они с мужем жили в Канаде. Муж преподавал в Университете, а она растила сына, затем появился Коленька.
Сюда они приехали на дачу, чтобы вывезти детей на воздух. На всей семье ещё лежал отпечаток далеких стран. А теперь эта дача.
Хозяина дачи все вокруг знали, как очень жадного и не доб рого человека. Огромный огород, двухэтажный дом с пятью ве рандами. На взгляд “нового русского” ничего особенного. За до мом стоял бревенчатый сарай, в нём-то и жили хозяин с женой. В принципе это было вполне приличное жильё. Рядом стоял сарай чик попроще, здесь жила овчарка - серая красавица. На ней лежа ла большая ответственность- сторожить хозяина с хозяйкой и их добро.
Если бы ни забота, скучно жилось бы этой Душе. Иногда, очень редко, она срывалась с цепи и убегала гулять по лесу, по залив ным лугам. Там её находил тот, кого она ждала и помнила длин ными темными ночами. Вернувшись домой, она ещё долго жила воспоминаниями о густом запахе трав, о запахе курчавой соба чьей шерсти, мокрой от холодной росы. Проходили дни. Альма тяжелела и новые заботы отвлекали её от воспоминаний.
Едва появлялись на свет её дети, хозяин тут же уносил их куда-то. Так и на этот раз случилось. Альма осталась без щен ков. И вдруг в доме появились люди. Молодые, веселые, а на ру ках маленький ребёнок. Коленька.
Альме понравились эти люди почти сразу, но особое, ещё не ос тывшее материнское чувство она испытывала, глядя на человечес кого щеночка. Она вспоминала своих и ей хотелось облизать ма лыша. А он тяжело шлепался на попку, хватаясь за всё, что ни подвернётся, поднимался и снова шёл вперед. Сзади шла Альма, внимательно следя, чтобы с мальчиком ничего не случилось.
Мать не успевала менять Коленьке трусики и тот бегал по двору голеньким, как маленький папуасик. Мать сразу поняла, какую неоценимую услугу делает овчарка и старалась воспользоваться отпущенным временем, пока серая нянька неусыпно следила за её сыном. Им троим было очень хорошо. Так хорошо, что речь за шла о том: “а не купить ли нам Альму, не забрать ли её с собой?” Все понимали, что Альма уйдет за этими людьми, за Колень кой. Оглянется ли она на дом, который столько лет охраняла от бед? Альма полюбила всю эту необычную семью. В семье малень кого Коленьки никто никогда не ругался, в ней царил покой и лю бовь. Эти люди вкусно пахли, но особую привязанность Альма испытывала к малышу. Она облизывала его, как своего ребёнка, отлично зная, кто настоящая мать этого голышека. На солнышке было жарко и Альма уводила мальчика в тень.
По сути своей овчарка хотела делать то, что умела. А умела она сторожить добро хозяина, защищать его, нянчить маленьких, иг рать в мячик, таскать на шее колёса, а еще она любила помо гать. Сколько раз приезжал на выходные молодой хозяин? А ста рый согбенный старик брался за самую тяжёлую работу.
Вместе со своей старой женой и сыном хозяин выкорчёвы вал кусты черной смородины. Почти сухие кустарники тяжело по кидали насиженную землю. Тянуть приходилось вдвоем, жена помогала лопатой.
Вот тут-то Альма не выдерживала и с рычаньем набрасывалась на упрямый куст. Вцепится зубами и помогает тащить. Альма бы ла умной и доброй собакой. Хозяин держал её в строгости. Старики воспринимали Альму, как животное, которое приносит им пользу, а значит есть смысл её иметь и поберечь, что обозна чало лучше кормить, ну и, конечно, спать в чистом, теплом са райчике.
А что ещё надо такой огромной псине? Хозяин жил безсан тиментов. Он не боялся никакой работы. День и ночь чего-ни будь строгал, пилил, рубил, точил. Поправлял, строил. Так он отгораживался от старости, от “болячек” и от смерти. Его старая женушка рядом с ним ничего не боялась, ведь её Ваня из любой трудности выйдет победителем.
Сама же хозяйка целый день либо в огороде, либо по дому трудится. С ранней весны до поздней осени двухэтажный дом занимали дачники. Хозяин специально выбирал самых денеж ных. Дом надо было охранять свято, а собака для того и суще ствует, чтобы его охранять. Специально такую покупал.
Когда Коленькин отец обратился со своей просьбой про дать собаку, тот удивлённо зашевелил бровями: “А как же я? Кто будет всё это сторожить?”- он развел руками по двору и в сторо ну большого огорода. С огородом у Альмы были иногда про машки. Пока она обежит дом да заглянет за сарай, дрозды успе ют кое-где под портить в огороде. Альма помнила, как хозяин однажды от досады схватил ружьё и, бегая за стаей, палил по пернатым разбойникам.
Дрозды были единственными, кто рисковал нападать на этот огород, но и они скоро исчезли.
“Нет. Даже не заикайтесь. Собаку не отдам. И кончено.”
К вечеру Альму обычно выпускали в огород, а тут её почему-то повели в сарай и заперли. Утром её покормил сам хозяин, хозяй ка почему-то не пришла. Альма прислушивалась к тому, что тво рилось во дворе и скучала, не понимая, почему с ней так странно обращаются сегодня. И вдруг она услышала слабый шорох и дет ский шопот:
“Альма, до свиданья! Прости, Альма. Мы тебя очень
любим. До свиданья!”
“А, а.”- помахал ручкой Коленька. Старший брат его сидел на корточках и старался шопотом объяснить Альме, что он идет в школу, Коленька будет с мамой и они все будут долго помнить Альму. Овчарка спокойно слушала детские голоса, а когда дети стали отдаляться, заскулила, заволновалась. Она поняла, почему её тут держат и заплакала. Так же, как плакала о своем сыночке.
Скулила и даже выла она три дня. На четвертый день овчарка увидела свет, подняв тяжелый взгляд на хозяина. Альма тихо зарычала.
“Что?! Ты ещё будешь гавкать на меня?” он потряс ремнём возле её носа. Альма вцепилась в ремень, потянула его к себе и чуть не уронила старика. Но тот ещё крепко держался за землю, несмотря на больную ногу и поврежденный во время войны по звоночник.
”Стой, каналья!”- схватил Альму за ошейник и вывел во двор. Только через месяц всё вошло в колею. Альму больше не сажали на цепь. Она бегала по огороду, сторожила уже почти пустой дом. Была глубокая осень.
Альма almaпо испански, в переводе на русский значит “душа”
декабрь 1998г
что это Сириус.
А Сириус собачья звезда, т.к. расположена в созвездии Гончих Псов. Привязанность моя, следовательно, закономерна. Все
собаки, каких я встречала в жизни, считали прямым долгом при близиться ко мне и неприменно ткнуться носом в ноги, обнюхав меня и получить обо мне нужную информацию. Что делать? Своя.
История первая. “Найда”
Было это у самого синего в мире моря, которое все зовут Чер ным. С берегов Невы привезла сюда меня мама на золотой песочек, семилетнюю девочку. Какое было счастье дышать мо рем, рыться в песке! Целый день ползай, ройся, радуйся всему, что тебя окружает. За 24 дня надо каждой своей клеточкой впи тать в себя все полезное.
Итак, мы старательно впитываем все ароматы, которые несет легкий морской ветерок. А вместе с ним прилетает и степной. Мы дышим, дышим и радуемся. Готовы ни есть, ни пить, только бы надышаться. Но как ни крути, а в животе все равно запищит и захочется пойти туда, что на это время мы называли своим до мом . Ближе к полдню прибежала к нам на берег соседская девоч ка.
-“Ой, вы, что идете домой? А там Найда с цепи сорвалась.”
-“Надо скорее идти ,” заторопилась я.
-“Да, пока мы одеваемся, пока идем, Найду поймают и поса дят на цепь.” -сказала мама. Через полчаса мы были возле распах нутой калитки. Двор был пуст. Ничего не нарушало тишину и по кой. Никого не видать во дворе, заросшим кизилом, виноградом, акацией, персиками.
Мы перешагнули ограду и пошли к своему домику. Но едва сде лали несколько шагов по двору, как из-под куста дикого шипов ника выскочила маленькая собачка... Боже, неужели это и есть злюка и грозный страж нашего покоя?
“Найдочка, неужели это ты?”-я наклонилась, чтобы коснуться собаки, но не рискнула. Найда, молча, подошла и строго обнюха ла мои ноги, уткнув свой резиновый нос в голые коленки. Найда узнала запах и звук моих чвыкающих шагов. А узнав, тут же ушла по своим делам.
Вот тебе и злюка! Да, ведь будка Найды была рядом с тропин кой, по которой я каждый день ходила. А не видали мы друг друга из-за разросшейся акации. Найда давно знала, как я иду по утрам: чвык-чвык. А вечером тоже: чвык-чвык. Знала, как я оста навливаясь, возможно, рядом с ней, запракидывала голову к огромным звездам и вздыхала:
“Ах, как хорошо, мама.” Найду, действительно, быстро пой мали, посадили на цепь и я ее уже ни разу не видела. А жаль.
История вторая “Любопытство”.
Наблюдая за животными и птицами, я давно заметила, что почти моментально, они определяют все мои возможности. В мире жи вотных тут же догадаются, что ты болен, а значит не опасен. В то лето мы не смогли уехать долеко от города, чтобы немного по дышать чистым воздухом и отдохнуть от городской суеты и пы ли. На окраине, где-то за Шувалово, мама сняла комнатку и мы на две недели стали дачниками. Хозяйка, опрятная и приветливая, быстро познакомилась с нами и рассказала о себе все, что могла.
“Родила я шесть сыновей, а теперь все кто куда разбежались. Кукую одна,” -загрустит к вечеру хозяюшка, сидя на высоком крыльце, глядя, как заходит усталое солнце. А потом очнется:
“Ну, да ладно. Пора на работу.” Она уходила в огород, к буд ке, где сидела серая, похожая на волчицу, овчарка.
“Мы пошли,”- уже за калиткой хозяйка по машет рукой. Каждую ночь они обе, хозяйка и овчарка, ходили на службу, сто рожить какой-то там объект. Рано утром возвращались домой.
Весь день овчарка спала в будке, на огороде. А я сидела между грядок и читала книги. Я знала, что овчарка тут, рядом, а собака знала, что я сижу почти под ее носом и никуда не ухожу, пока за мной не придет мама. Знала она про меня все, что ей было нуж но знать. Одного только недостовало: невозможно дотянуться, чтобы понюхать и пообщаться поближе. Лично мне этого и не надо.
Я даже не подозревала, что мою серую соседку мучает любопыт ство. Истекали наши две недели. Нам нравилось жить в типично русском доме с чистыми половиками на полу, с ковриками на стенке и большой рамой, со множеством фотографий под стек лом. Взглянешь на такую стенку, а родня вся тут, рядом с тобой и тоже смотрит на тебя.
Оставались считанные дни, я дольше сидела на огороде. И вдруг утром, неожиданно приехал из города младший сын хозяйки. Я уже была на огороде, когда он с шумом ворвался в нашу тихую жизнь.
Он позвал собаку и она, гремя цепью, выскочила из будки. Па рень тут же снял с овчарки ошейник.
“Пошли купаться.”- крикнул он, взмахнув полотенцем.
Моя соседка была свободна. Какое счастье! Она будет сейчас бегать, играть со своим молодым хозяином. Да и кому не хо чется вспомнить приятные мгновения, которые испытывал, ког да был молод и хорош собой ? Она была счастлива. Но когда можно удовлетворить любопытство, если не сейчас, а? Овчарка одним прыжком оказалась у моих ног, прижалась к коленкам и застыла, не отрывая восторженного взгляда от хозяина.
Не знаю как, но из моей груди вырвался звук, похожий на писк и визг одновременно. Я боялась больших собак, особенно чужих. Мне всегда внушали, что собаки и вообще животные не любят тех, кто их боится.
Поэтому изо всех сил старалась скрыть свой маленький ужас. Кроме того, нас никто не знакомил.
“Ну же, пошли.”- хозяин нетерпеливо хлопнул себя по ноге и побежал. Собака бросилась за ним. За два дня до отъезда мама сильно заболела и мы решили, не медля, ехать домой. Наскоро собрались. Хозяйка помогла найти машину. И вдруг она говорит мне:
“Подожди, приведу сейчас подружку твою - попрощаться.”
Овчарку привели, просто держа за ошейник. Она все поняла. Подошла ко мне, лизнула в щеку, потом уткнулась носом в мой подол и замерла. Мы обе знали, что уже никогда не увидемся.
сентябрь 1998г.
Третья история “Нянька”
Это была небольшая семья. Отец, высокий, ещё молодой, но уже известный в своих кругах физик. Его интеллигентная, спокой ная внешность облагораживала всю семью. Мать была просто домохозяйкой, но во всем её облике видилось достоинство, а сквозь теплую простоту просвечивала порода.
Старшему сыну лет десять, не больше. С белокурыми завитуш ками он очень походил на Тома Сойера. Необычно вежливый мальчик привлекал всеобщее внимание.
Младшему Коленьке шел седьмой месяц. Он только что научился ходить. Однажды Коленька и его мама зашли к нам “на огонёк”, познакомиться. И тут, сидя на завалинке, женщина рассказала немного о себе. Восемь лет они с мужем жили в Канаде. Муж преподавал в Университете, а она растила сына, затем появился Коленька.
Сюда они приехали на дачу, чтобы вывезти детей на воздух. На всей семье ещё лежал отпечаток далеких стран. А теперь эта дача.
Хозяина дачи все вокруг знали, как очень жадного и не доб рого человека. Огромный огород, двухэтажный дом с пятью ве рандами. На взгляд “нового русского” ничего особенного. За до мом стоял бревенчатый сарай, в нём-то и жили хозяин с женой. В принципе это было вполне приличное жильё. Рядом стоял сарай чик попроще, здесь жила овчарка - серая красавица. На ней лежа ла большая ответственность- сторожить хозяина с хозяйкой и их добро.
Если бы ни забота, скучно жилось бы этой Душе. Иногда, очень редко, она срывалась с цепи и убегала гулять по лесу, по залив ным лугам. Там её находил тот, кого она ждала и помнила длин ными темными ночами. Вернувшись домой, она ещё долго жила воспоминаниями о густом запахе трав, о запахе курчавой соба чьей шерсти, мокрой от холодной росы. Проходили дни. Альма тяжелела и новые заботы отвлекали её от воспоминаний.
Едва появлялись на свет её дети, хозяин тут же уносил их куда-то. Так и на этот раз случилось. Альма осталась без щен ков. И вдруг в доме появились люди. Молодые, веселые, а на ру ках маленький ребёнок. Коленька.
Альме понравились эти люди почти сразу, но особое, ещё не ос тывшее материнское чувство она испытывала, глядя на человечес кого щеночка. Она вспоминала своих и ей хотелось облизать ма лыша. А он тяжело шлепался на попку, хватаясь за всё, что ни подвернётся, поднимался и снова шёл вперед. Сзади шла Альма, внимательно следя, чтобы с мальчиком ничего не случилось.
Мать не успевала менять Коленьке трусики и тот бегал по двору голеньким, как маленький папуасик. Мать сразу поняла, какую неоценимую услугу делает овчарка и старалась воспользоваться отпущенным временем, пока серая нянька неусыпно следила за её сыном. Им троим было очень хорошо. Так хорошо, что речь за шла о том: “а не купить ли нам Альму, не забрать ли её с собой?” Все понимали, что Альма уйдет за этими людьми, за Колень кой. Оглянется ли она на дом, который столько лет охраняла от бед? Альма полюбила всю эту необычную семью. В семье малень кого Коленьки никто никогда не ругался, в ней царил покой и лю бовь. Эти люди вкусно пахли, но особую привязанность Альма испытывала к малышу. Она облизывала его, как своего ребёнка, отлично зная, кто настоящая мать этого голышека. На солнышке было жарко и Альма уводила мальчика в тень.
По сути своей овчарка хотела делать то, что умела. А умела она сторожить добро хозяина, защищать его, нянчить маленьких, иг рать в мячик, таскать на шее колёса, а еще она любила помо гать. Сколько раз приезжал на выходные молодой хозяин? А ста рый согбенный старик брался за самую тяжёлую работу.
Вместе со своей старой женой и сыном хозяин выкорчёвы вал кусты черной смородины. Почти сухие кустарники тяжело по кидали насиженную землю. Тянуть приходилось вдвоем, жена помогала лопатой.
Вот тут-то Альма не выдерживала и с рычаньем набрасывалась на упрямый куст. Вцепится зубами и помогает тащить. Альма бы ла умной и доброй собакой. Хозяин держал её в строгости. Старики воспринимали Альму, как животное, которое приносит им пользу, а значит есть смысл её иметь и поберечь, что обозна чало лучше кормить, ну и, конечно, спать в чистом, теплом са райчике.
А что ещё надо такой огромной псине? Хозяин жил безсан тиментов. Он не боялся никакой работы. День и ночь чего-ни будь строгал, пилил, рубил, точил. Поправлял, строил. Так он отгораживался от старости, от “болячек” и от смерти. Его старая женушка рядом с ним ничего не боялась, ведь её Ваня из любой трудности выйдет победителем.
Сама же хозяйка целый день либо в огороде, либо по дому трудится. С ранней весны до поздней осени двухэтажный дом занимали дачники. Хозяин специально выбирал самых денеж ных. Дом надо было охранять свято, а собака для того и суще ствует, чтобы его охранять. Специально такую покупал.
Когда Коленькин отец обратился со своей просьбой про дать собаку, тот удивлённо зашевелил бровями: “А как же я? Кто будет всё это сторожить?”- он развел руками по двору и в сторо ну большого огорода. С огородом у Альмы были иногда про машки. Пока она обежит дом да заглянет за сарай, дрозды успе ют кое-где под портить в огороде. Альма помнила, как хозяин однажды от досады схватил ружьё и, бегая за стаей, палил по пернатым разбойникам.
Дрозды были единственными, кто рисковал нападать на этот огород, но и они скоро исчезли.
“Нет. Даже не заикайтесь. Собаку не отдам. И кончено.”
К вечеру Альму обычно выпускали в огород, а тут её почему-то повели в сарай и заперли. Утром её покормил сам хозяин, хозяй ка почему-то не пришла. Альма прислушивалась к тому, что тво рилось во дворе и скучала, не понимая, почему с ней так странно обращаются сегодня. И вдруг она услышала слабый шорох и дет ский шопот:
“Альма, до свиданья! Прости, Альма. Мы тебя очень
любим. До свиданья!”
“А, а.”- помахал ручкой Коленька. Старший брат его сидел на корточках и старался шопотом объяснить Альме, что он идет в школу, Коленька будет с мамой и они все будут долго помнить Альму. Овчарка спокойно слушала детские голоса, а когда дети стали отдаляться, заскулила, заволновалась. Она поняла, почему её тут держат и заплакала. Так же, как плакала о своем сыночке.
Скулила и даже выла она три дня. На четвертый день овчарка увидела свет, подняв тяжелый взгляд на хозяина. Альма тихо зарычала.
“Что?! Ты ещё будешь гавкать на меня?” он потряс ремнём возле её носа. Альма вцепилась в ремень, потянула его к себе и чуть не уронила старика. Но тот ещё крепко держался за землю, несмотря на больную ногу и поврежденный во время войны по звоночник.
”Стой, каналья!”- схватил Альму за ошейник и вывел во двор. Только через месяц всё вошло в колею. Альму больше не сажали на цепь. Она бегала по огороду, сторожила уже почти пустой дом. Была глубокая осень.
Альма almaпо испански, в переводе на русский значит “душа”
декабрь 1998г
